Монастыри тоже, оказывается, берут в плен…
В 890 году во время бури, которая застигла греческих купцов-мореплавателей возле мыса Фиолент (в древности Парфениум – девственный), они попали на скалу, возвышающуюся в 128 метрах от берега. Почти смирившись с неотвратимой гибелью, купцы взмолились святому Георгию и произошло чудо: буря утихла. На скале мореплаватели обнаружили икону Великомученика Георгия, скалу позже назвали Георгиевской, или Святого Явления. В благодарность за спасение год спустя купцы основали здесь небольшой монастырь. Такова предыстория.
После присоединения Крыма к России в 1794 году его подчинили Святейшему Синоду и он стал именоваться Балаклавским Георгиевским монастырем. Кроме настоятеля и четырех иеромонахов в штате было 13 иеромонахов для флота, число которых с развитием Черноморского флота удвоилось. Они несли службу во флотских экипажах, на судах, кораблях и крепостных гарнизонах. Поэтому монастырь стали называть флотским.
Перед началом Крымской войны 1853-1856 гг. монастырь был очень популярен. Редкий путешественник проезжал мимо обители. В монастыре в небольшом скромном домике любил отдыхать адмирал М. П. Лазарев, много делавший для его развития и благоустройства. В 1820 году Свято-Георгиевский монастырь посетил Александр Пушкин, о чём напоминает установленная в 2011 году близ монастыря площадка-ротонда с памятным знаком.
13 сентября Севастополь объявили на осадном положении. На следующий день англичане захватили Балаклаву и в храмовый праздник – день Воздвижения Честного и Животворящего креста Господня – во время службы зашли в монастырь. Никакого вреда ни монастырю, ни настоятелю, ни братии англичане и французы не причинили. Правда, из обители никого не выпускали, доставляя все необходимое для жизни и службы из Камышовой бухты – базы французской армии. Первого числа каждого месяца запасы провизии пополнялись, о чем в расходной книге казначеем велись соответствующие записи. Как видно из записей, монахи, опасаясь холеры, свирепствующей в армии, пили не только подкисленную уксусом воду, но и употребляли белое вино: «… 6 бутылок белого вина – 3 руб. 75 коп».
В монастыре каждый день шли службы. Монахи, охраняемые французами, молились за победу русского оружия. В это же время флотские иеромонахи, находившиеся к началу осады в черноморских экипажах, принимали участие в защите Севастополя.
Монастырь посещали главнокомандующие армий противника. Очень полюбился он сестре милосердия Флоренс Найтингел, прибывшую в Балаклаву в 1855 году.
Именно из Георгиевского монастыря шел подводный кабель в Варну, который позволял союзникам связываться с Лондоном и Парижем.
Однажды и турецкий главнокомандующий Омер-паша пожелал войти в верхний храм, чтобы посмотреть иконостас, «… но французами, охранявшими храм, не был впущен до тех пор, пока он и находившиеся при нем турецкие офицеры не сняли со своих голов турецкие чалмы».
30 июня 1856 года английские войска вышли из Балаклавской бухты. В это время над морем раздавался колокольный звон. В монастыре шла служба в честь 12-ти Апостолов. Поминали святых, погибших защитников, величали живых, отстоявших крымскую землю.
О монастыре, взятом в плен, писал журнал «Родина» в №3-4 за 1995 год в статье Виктора Шавшина «Плененный монастырь». Надо сказать, что весь этот номер был посвящен неизвестным страницам Крымской войны 1853-1856 года. Есть очень интересные статьи, актуальность которых и сегодня очень велика.